Метрика Великого княжества Литовского, книга 30/30. Очередной том Метрики Великого Княжества Литовского, предлагаемый читателю, представляет собой книгу записей № 30 по нумерации метриканта С.Л.Пташицкого. Он датировал эту книгу 1546 годом. Так, большинство документов относится к этому промежутку времени, но не все. Фактически хронологические границы книги – 1480-1546 гг., однако к XV в. относится только один документ.
Это «Вырок» короля польского, великого князя литовского Казимира Ягелончика от августа 1480 г. старосте луцкому, маршалку волынскому Михайле Монтовтовичу, наместнику владимирскому пану Олизару Шыловичу и наместнику перемильскому пану Андрею Волотовичу по жалобе мещан луцких на шляхту Волынской земли о превышении таможенных пошлин. Еще четыре ранних документа за 1506, 1517, 1543 гг. не имеют полного формуляра, а просто упоминаются или пересказываются в других (см. документы № 165а, 13, 75). Кроме того, есть еще десять документов за 1539-1546 гг., включенных дословно в основные.
Вместе с этими документами в книгу Метрика № 30 записано 185 основных, всего – 195 документов. Последовательность записей в книгу Метрика № 30 строго выдержана за исключением трех актов, нарушающих хронологический порядок (см. документы 49, 151, 166).
Относительно книги Метрики ВКЛ № 30 однозначно можно сказать, что она представляет собой дневник судебной сессии. В 1546 г. очередная судебная сессия, или «роки судовые», началась 17 марта, на второй неделе Великого поста, а Вильно, где «господаръ король, его милост, князь Жикгимонт Август, на тых справах с Паны Радами, их милостю, седети рачил», и продолжалась до конца сентября.
Именно такую хронологию имеют основные документы книги Метрики № 30. Первые два документа книги датированы 7 и 15 марта 1546 г., затем документ № 3 – 17 марта и так далее по месяцам документы записывались в книгу до 29 сентября 1546 г. Только изредка были отступления от хронологии. Таким образом, сессия длилась шесть с половиной месяцев. Дей ствительно, книга Метрики № 30, судя по разновидностям ее документов и количественному преобладанию судебных актов, может быть отнесена к судебным книгам Метрики, хотя в ней есть немало документов (привилеев, подтверждений), характерных для книг записей.
Поэтому будет точнее, если сказать, что книга № 30 имеет смешанный состав документов. Документы книги Метрики № 30 богаты материалами как по исторической географии (зафиксирован 841 географический объект – об этом см. подробнее ниже), так и по исторической антропонимике (всего 786 реалий). В число лиц, выявленных в книге Метрики № 30, входят люди различных социальных групп, занятий, национальностей.
Представлены группы различного социального положения. Это священнослужители, Паны Рады (магнаты), паны, князья, дворяне, бояре, земяне, мещане, писари, военные, служебники, слуги, крестьяне, татары, евреи, лица с неопределенным статусом. Безусловно, среди них преобладают лица светские.
В книге Метрики № 30 насчитывается 20 священнослужителей. Большинство из них представляли католическую конфессию. Среди них лица с высшим духовным званием бискупа, например, князь Юрий Юрий Фальчесвкий, бискуп луцкий и берестейский (33, 61, 64, 81, 110, 111, 119, 120, 144, 162); князь Венцлав, бискуп жомойтский (8, 131); князь Павел, бискуп виленский (105-107), князь Януш, бискуп виленский (81, 120).
Заметим, что бискупство виленское кроме собственно литовских земель охватывало тогда почти всю территорию Беларуси. К высшим католическим священнослужителям можно отнести и Валерьяна Протасевича-Шушковского, сделавшего исключительную духовную карьеру от плебана в Крожах (1533 г.) до бискупа виленского (1555 г.), но в других документах он проходит только как врядник и писарь королевской канцелярии (10, 46, 86, 132, 143, 171).
Священниками более низкого ранга у католиков, согласно документам книги, были: князь Грабя Щепан, виленский схоластик, героноинский пробощ (48, 90, 91); князь Матей, виленский каноник, швинтянский плебан (177); князь Петровский, слуцкий и липовский плебан (35); князь Ян из Доманова, виленский пробощ, королевский секретарь (15, 71, 76); князь Симон, мерецкий плебан, каплан дворный господарский (114); Медведский Собестьян, жолудский плебан (60); Азайяш, преор кляштора Святого Духа в Вильно (165).
Документы книги упоминают высших православных священнослужителей: митрополита киевского, галицкого и Всея Руси Макария (53), владыку владимирского и берестейского Геннадия (53, 64, 111), владыку луцкого и острожского Феодосия (53, 64); игуменов православных монастырей: архимандрита монастыря Святой Пречистой Печерской в Киеве Васьяна (149), архимандрита дорогобужского Ивана (93), архимандрита жидичинского Ионы (93).
Из православных рангом ниже упоминаются: священник церкви Святое Покровы в Вильно Иоан (149), архидьякон виленский князь Езоф Есенский (70), врядник митрополита киевского, тиун софейский Василей Панькович (77), врядник митрополита киевского, наместник софейский Василий Пацкович (77).
Несравненно больше в книге Метрики № 30 светских лиц. Верховные властители Великого Княжества Литовского великие князья представлены пятью фигурами из династии Ягелонов. Это великие князья литовские и короли польские: Витовт (151), Казимир (151), Александр (109), Жигимонт I Старый (77, 125) и его сын Жигимонт Август. Именно во время княжения последнего, в которое он фактически вступил в 1544 г., в канцелярии создавались оригинальные документы этой книги.
Имя Жигимонта Августа стоит в 81 документе и находится в начальной части протокола – в формуле, которую принято называть интитуляцией, где помечается, от кого выдан документ. Сама интитуляция в подавляющем большинстве актов книги Метрики № 30 имеет сокращенный вид – «Жикгимонт Августъ, Божю м(и)л(о)стю король и великий князь…». Только в документе 139 к слову король над строкой дописано слово «полский», а в документах 166, 167 тиутл руководителя государства дан шире: «Жикгимонт Август, Божю м(и)л(о)стью корол полский, великий княз литовский, руский, пруский, жомоитъский, мазовецъкий и иныхъ».
В заключительной части протокола документов книги №30 нет сведений о подписи их великим князем, хотя из содержания самих актов видно, что они выходили с его ведома или по его распоряжению. Возможно, это издержки копийной книги, переписанной в конце XVI ст., с оригинальной, когда могли опускаться или сокращаться некоторые элементы документа.
Мать Жигимонта Августа, королева и наивысшая княгиня Бона, упоминается в шести документах (37, 45, 62, 88, 103, 125). Наиважнейшие государственные дела великий князь решал совместно с Радой Панов Великого Княжества Литовского. Рада была вторым после великого князя высшим государственным институтом.
В нее входили лица, занимавшие важнейшие государственные должности. Это были люди из числа самых зажиточных и влиятельных панских и княжеских родов. Документы книги Метрики № 30 указывают непосредственно на принадлежность девяти человек к Панам Рады, к тому же еще несколько магнатов, упоминающихся в книге, были членами Панов Рады до и после 1546 г.
В начале вспомним Панов Рады, которых так называет сам источник. Это князь Венцлав, бискуп жомойтский (8, 131); пан Глебович Ян Юрьевич, воевода виленский, маршалок господарский, державца бобруйский и борисовский (5, 7, 8, 48, 60, 64, 88, 90, 115, 121, 122, 127, 142, 149, 166, 167); пан Остикович Григорий Григорьевич, пан виленский (33, 64, 122); князь Полубенский Василий Андреевич, маршалок господарский, староста мстиславский (8, 56, 60, 79, 173-175); князь Фальчевский Юрий, бискуп берестейский и луцкий (33, 61, 64, 81, 110, 111, 119, 120, 144, 162); пан Ходкевич Григорий Александрович, подкаморий господарский, староста ковенский (33, 42, 132); пан Хадкевич Ероним Александрович, пан трокский, староста жомойтский, державца плотельский, тельшовский и шиловский (33, 37, 38, 93, 98, 100, 118, 133, 145, 182); пан Яновича Клочковича Матей Войтехович, маршалок господарский, староста жомойтский, воевода витебский, державца волковысский (2, 8, 121).
Еще несколько магнатов, бывших Панами Рады ранее 1546 г., в книге Метрики № 30 упоминаются как покойные. Например: пан Гаштольд Ольбрахт Матринович, канцлер и воевода виленский, староста бельский и мозырский (121, 148, 165), князь Острожский Константин Иванович, воевода трокский (18, 19, 49, 81, 120), пан Кезгайло Станислав Станиславович, староста жомойтский (54); пан Радивил Ян Миколаевич, староста жомойтсткий, подчаший господарский, державца василишский (8, 71, 169).
Необходимо учесть и тех магнатов, что непосредственно Панами Рады в документах книги не названы, но были ими позднее рассматриваемого времени. Это – пан Ходкевич Александр Иванович, маршалок господарский, воевода новгородский, староста берестейский, державца вилькейский, остринский, кнышинский (9, 36, 60, 101, 102); пан Радивил Миколай Юрьевич, маршалок земский, подчаший господарский, державца василишский (1, 17, 21, 28, 30, 71, 143, 165); князь Протасевич-Шушковский Валерьян, врядник и писарь королевской канцелярии (10, 46, 86, 132, 143, 171). Последний в книге Метрики № 44 (см. документ 104 от 09.03.1566 г.) назван князем, Паном Рады и бискупом виленским.
Всего в книге насчитывается около 100 лиц, относящихся к прослойке панов. Из них 30 – знатные или вельможные паны. Именно им принадлежали наиболее крупные земельные владения, разбросанные по всему Великому Княжеству Литовскому. Они же занимали ключевые административные государственные должности и центральных и местных управленческих органах княжества.
В книгу Метрики № 30 попали фамилии 40 княжеских родов. Среди них такие старинные и влиятельные княжеские рода, как Слуцкие, Острожские, Чорторыйские, Гольшанские, Жославские, Коширские Сангушковичи, Полубенские, Мстиславские, Пронские, Вишневецкие, Друцкие, Ружинские и др. Всего 64 представителя этих родов. Более подробно о князьях, панах и других прослойках шляхты можно прочитать в специальной статье В.С. Менжинского.
Большую группу шляхты составляют в книге Метрики № 30 дворяне. Это был особенный штат служителей при особе монарха. Дворяне, выявленные в книге Метрики, это в основном шляхтичи, состоявшие на службе при дворе великого князя литовского Жигимонта Августа в первые годы его княжения. Их насчитывается 61 человек. В большинстве документов их социальный статус не указан. В восьми документах они обозначены как князья и паны.
В рассматриваемой книге дворяне господарские использовались как посланники великого князя для выполнения различных поручений, исполняли функции посредников, разрешали спорные вопросы в государственных и частных имениях и др. Среди дворян было немало представителей знатных родов. Есть такие и в нашей книге, например, князь А.И. Озерецкий, Я.М. Гайко, пан Ю.К. Едко, пан Флериян Жабридовский, пан Матфей Заморенок, Ф.И. Зеновъевич, паны Ян и Андрей Монтовтовичи, князь Андрей Масальский, пан Иван Немирич, Лев Потей, пан Солтан Стецкович.
Второй по количеству после панов была прослойка бояр. Их в книге Метрики № 30 насчитывается 106 человек. Бояре, как видно, принадлежали к средней и мелкой шляхте. Заметим, что лица, состоявшие в родственных отношениях с боярами, также относились к боярам и, как правило, находились в том же повете.
Еще одной особой прослойкой военнослужилого населения ВКЛ были земляне, от польского слова «ziemianie». Всего 23 человека. Среди военных упоминаются хорунжие (7 человек), казаки, панцирные, десятники, татары.
Документы называют мещанами 17 человек мужского пола. Мещанин в переводе с польского означало горожанин. Мещане – налогооблагаемое сословие в ВКЛ. Оно включало разные категории горожан: ремесленников, мелких торговцев, купечество и др. К горожанам, вероятно, можно отнести людей, занимающих должности в городе, например, пана, ключника виленского, державцу утенского Алексея Павловича (158, 166); пана, киевского городничего Ивана Служку (23, 24); тиуна и городничего виленского Павла Шимковича (165); тиуна эйрагальского Хршчона Ядовтовича (165); пана, подстаростего берестейского Ивана Яцынича (50). К жителям города нужно причислить также евреев. Преобладают евреи берестейские, их 7 человек из других мест по одному. Всего 11 евреев.
Небольшой группой представлены писари (7 человек). Некоторые из них – пан Иван Горностай и князь Валерьян Протасевич-Шушковский – имели прямое отношение к созданию оригинальной книги Метрики № 30, их подписи стояли на ее документах.
Среди служебников (всего 24 человека) книги Метрики № 30 мы видим тех, что служили как частным лицам, так и великому князю при княжеском дворе. Последние выполняли самые различные поручения великого князя: приводили в исполнение постановления органов государственного управления и суда, собирали дань, надзирали за строительством и ремонтом замков, дорог, мостов и др. Служебники при частных лицах использовались в основном по их судебным делам в качестве уполномоченных.
Крестьян частных и государственных в книге Метрики № 30 насчитывается всего 60 человек.
Среди рассмотренных выше групп различного социального положения значительно меньше женщин. Соотношение полов здесь выглядит примерно как 1:9 (85 женщин и 701 мужчина). Как для рассматриваемой книги, так и для всех книг Метрики не свойственно упоминание имен женщин. Женщины не часто были в числе адресатов на имущество, владелицами листов, твердостей на земли.
А если и были, то, как правило, из числа представителей правящего класса. Женщина редко фигурировала в судебных делах, там ее представлял мужчина. Большинство женщин книги Метрики № 30 были женами или дочерьми панов и князей, описанных выше.
Рукопись книги Метрики № 30 сохраняется в Российском государственном архиве древних актов (Ф.389, д. 30). Копирование дел книги осуществлялось по фотокопиям, после чего проводилась сверка с оригиналом. Рукопись описана и подготовлена в основном в соответствии с «Методическими рекомендациями по изданию и описанию Литовской метрики» А.Л. Хорошкевич и С.М. Каштанова (Вильнюс, 1985). Использованы также новейшие методические рекомендации А.И. Груши.
Структура книги Метрики № 30 следующая: транслитерированный латинским алфавитом реестр книги последней четверти XVIII в. (лл. 1-16 об.); заглавие к книге-копии на старобелорусском языке конца XVI – начала XVII в. (л. 17); кириллический (на старобелорусском языке) реестр книги XVI – начала XVII в. (лл. 18-27 об.); тексты документов с их заглавиями (лл. 28-191).
Транслитерированный реестр документов последней четверти XVIII в. Не публикуется, посколько он целиком повторяет оригинальный кириллический. Дадим его общее описание. В рукописи этот реестр занимает листы 1-16 об. на бумаге XVIII в. Реестр начинается заглавием на польском языке (илл. 2). Заглавие ресстра и все аннотации взяты в рамку, выполненную под линейку. В левой стороне рамки отведен столбик под нумерацию документов (с № 1 по № 185 – написаны арабскими цифрами). Справа выделен столбик под номера тех листов рукописи, с которых начинаются документы.
Но эти номера (58, 66, 115, 141) есть только к документам № 54, 64, 117, 149. Аннотации транслитерированного реестра представляют собой копии заглавий документов (старобелорусский язык передан латиницей). Пространство между концом последней строки аннотации и нумерацией заполнено пунктирной линией, выполненной от руки. Все элементы реестра выполнены одинаковыми чернилами темно-коричневого цвета. Внешнее оформление транслитерированного реестра книги № 30 почти такое же, как и в книге № 46, но почерк принадлежит тому же переписчику, что и в книге № 43.
В рукописи всего 192 листа (вместе с ресстрами и добавленными в последней четверти XVIII в. листами I, 192). Листы 28-191 об. – первоначальные. Листы реестров помечены арабскими цифрами. Листы с текстами дел имеют три пагинации. Первая – буквенная с титлами (кириллическая, чернилами), начинается с текста книги с добавлением к каждой цифре слова «лист» и идет до листа 191.
Эта пагинация выполнена в конце XVI – начале XVII в., во время переписи книги. Место расположения пагинации – на верхнем поле в правом углу лицевой стороны каждого листа. Оба реестра буквенной пагинации не имеют. Вторая пагинация этого же времени выполнена чернилами другого цвета и фактически дублирует первую арабскими цифрами. Она находится немного выше и правее первой. Все номера этой пагинации зачеркнуты карандашом.
Третья пагинация была проведена в 50-х годах (?) XX в. в ЦГАДА, карандашом пронумерованы лицевые и обратные стороны листов с добавлением сокращения «об.», например «28 об.». Последняя пагинация сквозная. Ею пронумерованы листы с реестрами (только обратные стороны листов) и листы с тестами документов (обе стороны листов). Место расположения этой пагинации – в верхнем поле листа немного ниже второй пагинации, на обороте – в левом верхнем углу. Третьей пагинацией помечены листы рукописи в этом издании, на нее мы ссылаемся в замечаниях и других толкованиях.
