Щиты на территории Великого княжества Литовского и Руси неоднократно освещались в отечественной историографии. Тематики щита на Руси в своих работах касались Н.Е. Бранденбург (1) П. фон Винклер (2). В советское время А.В. Арциховский (3), М.Г. Рабинович (4), позже А.Н. Кирпичников (5), М.А. Плавинским (6).

Конструктивным элементам щита и его изготовлению, в основном раннесредневековых образцов, уделяли свое внимание в своих работах Б.А. Рыбаков (7), Б.А. Колчин (8) Из зарубежных исследователей можно отметить работы А. Новаковского (9) и монографию Я. Колморгена (10), полностью посвященную позднесредневековому щиту.

За всю историю исследования древнерусского оружия накопился значительный материал, касающийся типовых форм этой боевой принадлежности, полученный, в том числе, при помощи экспериментальной археологии и реконструкции. Были сделаны попытки осветить возможные боевые свойства той или иной формы. Однако практически ни одна работа, в контексте древнерусского вооружения, углубленно не касалась особенностей щитов позднего средневековья, в то время как именно эта эпоха характеризуется огромным количеством как типов щитов, так и их форм.

Данная небольшая работа позволяет восполнить некоторые указанные пробелы в представлении о конструкции и боевых особенностей весьма узнаваемого типа щита, находящегося на вооружении русского, литовского войска до самого конца эпохи средневековья — павезы. Название щита — pavois — павийский щит, «павеза» — больше европейский термин.

Как именно называли в Древней Руси, Литве и других восточных землях щит с желобом, существовало ли на самом деле отдельное название, его обозначающее, неизвестно. Одним из первых в советской историографии обратил внимание на подобный тип щита М.Г Рабинович, обозначив это устройство как «щит с широкой продольной полосой посередине…», при этом высказавшись, что подобные щиты «кажется не совсем обычные, местных форм» (11) Впоследствии А.Н. Кирпичниковым были собраны миниатюры из летописей и многочисленные изображения с печатей с воинами, держащими в руках щиты с центральным разделением (12).

Эти изображения, дополненные письменными сообщениями, (13) безусловно, позволяют не сомневаться в широком использовании щита-павезы в войсках древнерусских княжеств. Необходимо отметить, что подобный щит присутствует в сфрагистике Великого Новгорода и литовских княжеств — регионов, обладающих тесными общеевропейскими, как торговыми, так и трофейно-военными, связями.

А.Н. Кирпичниковым было справедливо замечено, что желоб является вместилищем для руки (14). Это ценная техническая ремарка является верной не всегда — многие конструкции желоба имеют весьма незначительную глубину и ширину, так что он служил весьма неглубоким вместилищем, а иногда был такой конфигурации, что и вовсе не влиял на положение руки, возможно, просто отдавая дань военной моде. Обыкновенно конструкция ремня для удержания щита представляла из себя Y или Т-образный ремень, закрепленный посередине щита или чуть ниже, на линии желоба, предназначенный для удержания одной рукой — так называемым «кулачным» хватом.

Подобная модификация «кулачного хвата» — на ремнях присутствовала уже в больших раннесредневековых круглых щитах. Подобный «мягкий хват» имеют щиты воина, борющегося со зверем, на шиферном рельефе XI в. из развалин церкви святой Ирины в Киеве (15) пеших воинов (1130-1140) с настенного барельефа аббатства Андлау в Эльзасе на востоке Франции. Кожаный Y-образный ремень позволял держать щит на вытянутой руке, в отличие от классического крепления, состоящего из ремней, в нескольких местах, охватывающих руку, жестко прикрепленную к щиту.

Щит на «кулачном хвате» обладал рядом преимуществ в пешем сражении. В первую очередь, удержание щита на большом расстоянии от тела воина, при дальнем и ближнем метательном бое. Такое положение щита позволяло наиболее эффективно перехватывать метательные снаряды. Манипуляции со щитом, не полностью пристегнутым к предплечью подобно классическому «миндалевидному» или треугольному щиту, имели более широкий спектр действий. Держание кулачным хватом щита, помимо прочего, позволяло быстро бросить его и вступить в рукопашную схватку или бежать без этой, в определенный момент боя сковывающей боевой принадлежности.

Наиболее ранее изображение древнерусского щита с желобом или же гранью присутствует на костяной обкладке кошелька из Пскова, найденного в слоях XII в. (16) (рис. 1.1). Такая ранняя датировка щита с желобом позволяет предположить о его наличии на русских землях с 12 века (17).

Однако подобный щит для стран Европы был известен уже в эпоху раннего средневековья. «Апокалипсис Святого Севера» (1078) (рис. 1.2) содержит так называемую миниатюру «герцоги и воины» (18). Среди воинов — мелких вассалов низшего ранга, не располагающих доспехом, судя по изображению, основным средством защиты является большой «миндалевидный» щит. У одного из воинов, вероятно, он уже несет центральную долевую грань, изображенную, правда, весьма схематично. Подобная боевая принадлежность присутствует и у одной из фигур воинов на фреске в ротонде святой Катерины (1134) в г. Зноим (Чехия) (рис. 1.З) (19)

Небольшой, но выпуклой гранью снабжены щиты у воинов с рельефа здания министерства в Цюрихе (первая половина XII в.) (рис. 1.4) (20). Предположительно эти щиты скорее всего не имели желоба, в действительности являясь просто двухскатной конструкцией.

Но на основании подобных изображений вполне можно выдвинуть предположение о существовании на европейской территории конструкции, предшествующей позднесредневековой павезе, уже в конце XI в. Иногда поверх щита с долевой гранью или желобом прикреплялся умбон, следуя традиции раннесредневекового миндалевидного щита, как например, на барельефе собора из аббатства в Везде (Бургундия, около 1120 г.) (рис. 1.5) (21) Двухскатными, с гранью, следует признать щиты с бронзовой дароносицы, хранящейся в современном музее и галерее искусств в г Глазго (коллекция Буррелля), изготовленной в середине XII в. (рис. 1.6) (22).

Подробно изображены миндалевидные щиты с центральным желобом в руках прусских воинов на бронзовой двери собора в Гнезно (1170-1190) (рис. 1.7) (23) Грань здесь обозначена уже более явно и представляет собой полукруглую в разрезе конструкцию.

Дальнейшее развитие щита с желобом в Х111-Х1Ѵ вв. идет традиционным путем уменьшения и утраты некоторых частей: спрямления верха и исчезновения нижнего угла. В новгородской и литовской сфрагистике можно наблюдать слегка сужающиеся щиты с прямым верхом, щиты без нижнего угла, с округлой верхней частью, овальные и небольшие прямоугольные щиты.

Изображения павез, представленные на новгородских и литовских печатях, весьма детальны. В частности, различные конфигурации щита находят аналоги среди сохранившихся европейских образцов, что позволяет предположить, что русские резчики, изготавливавшие основы для печатей, были хорошо знакомы с образцами этой боевой принадлежности. Практически все изображения демонстрируют удержание щита именно «кулачным» хватом — видна часть руки и плечо, иногда щит вытянут вперед, в боевом положении. Печать новгородского тысяцкого Филиппа (около 1370) с изображением тезоименного святого (24) изображает воина с павезой прямоугольной формы, с слегка скругленным верхом.

Для вещественной иллюстрации русского изображения можно привлечь древний образец щита-павезы из замка Вартбург (ее высота — 90 см, ширина — 42 см, вес составляет примерно 6,64 кг) (рис. 2.1). Небольшая прямоугольная павеза, удерживаемая в опущенной руке воином с вечевой печати Новгорода (рис. 2.2) (25) вполне согласуется с двумя щитами из Музея Истории в Дрездене.

Павезу «миндалевидной», формы держит в руках воин на известной печати Ивана Еременьича (1380) (26). Найти подобную миндалевидную павезу среди фотографий сохранившихся европейских щитов мне не удалось — там они вышли из военного употребления весьма рано, в отличие от литовских и русских земель, но удалось проследить некоторые похожие детали.

В частности, желоб для павезы, представленной на этой печати, весьма широк, имеет оригинальную форму, сужаясь в центре щита и расширяясь к краям. Такой неравномерный желоб в виде «песочных часов» можно видеть у небольшой ручной павезы, хранящейся в Риме, в соборе св. Анджело, датирующейся XIVXV вв. (рис. 2.3). На навезу с закругленным верхом и сужающуюся к низу, с обрезанным нижним углом, опирается воин на новгородской вечевой печати (рис. 2.4) (27).

Размеры щита на печати, вероятно, непропорционально малы относительно фигуры. Такие павезы, высотою обычно до 120 см, сохранились во множестве западноевропейских коллекций. Очевидно, типы общеевропейской павезы, существовавшие в позднем средневековье на Руси, можно разделить следующим образом:

— малая павеза, использующаяся в виде универсального плечевого щита — в том числе так называемая «тарча», где желоб мог быть вместилищем для плеча, при необходимости использовалась на «кулачном» хвате в рукопашной схватке;

— щит-павеза среднего размера, который мог использоваться пешими и конными воинами, вследствие своих размеров был более эффективен для противодействия метательному бою;

— большая пехотная павеза. Интересно, что и на более поздних древнерусских изобразительных источниках по-прежнему изображаются «миндалевидные» павезы, характерные, для раннего европейского средневековья. Популярность «миндалевидного» типа щита на Руси всегда была весьма высока, только в XV в. эта форма уступит место восточному круглому щиту (28). «Миндалевидные» павезы, аналогичные щиту с печати Ивана Еременьича, в большом количестве изображены на миниатюрах Радзивиловской летописи. Также к разряду «миндалевидных» двухскатных щитов с сильно выступающей центральной гранью можно отнести и так называемые «сердцевидные» щиты, изображенные на тех же миниатюрах. В некоторых случаях «сердцевидные» щиты имеют обратную, наружную изогнутость в нижней части. Изображения «сердцевидных» щитов присутствуют на листах 14, 38,68, 81-83, 89, 102, 150, 156, 158, 168, 173,174, 180, 190; обороте листов 26, 40, 42, 79, 86, 95, 97 (рис. 3.1), 116, 118, 120, 129,151, 158, 170.

Изображения трех «миндалевидных» павез в ладье у воинов, присутствуют на обороте листа 21 (рис. 3.2), 23 — воин сидит в ладье с красной миндалевидной павезой. «Миндалевидная» павеза красного цвета у человека в гражданской одежде в мирной сцене на обороте листа 86. На листе 195 на переднем плане падает воин, пораженный стрелой, защищавшийся овальным или миндалевидным щитом с желобом.

Павеза изображена на листе 201, на обороте листа 214, в руках у воина присутствует узкая зеленая «миндалевидная» павеза с красным желобом, а внизу листа воин сражается с маленькой красной овальной павезой в руках. Зеленый «миндалевидный» щит с желтым желобом имеет князь Роман Ростиславович на листе 212. На обороте листа 217 изображена маленькая красная овальная павеза. Изображения различных навез присутствуют на прочих страницах Радзивиловской летописи: лист 226 — в руках предводителя войска овально-миндалевидный желтый щит с красным желобом, возможно, на листа 229 пеший воин защищает город с желтой «миндалевидной» павезой. Обороняется овальной павезой конный воин на обороте листа 231, павезы удерживаются явно кулачным хватом воинами во время конной схватки на обороте листа 231, листах 232 и 235.

Защищено «миндалевидными» павезами большинство воинов всадников на иконе «Битва суздальцов с новгородцами» (конец XV в.) (29), что может являться самым поздним свидетельством бытования подобного вида щита в русском средневековом войске. Интересно заметить, что «миндалевидными» павезами укрыты «суздальцы» т. е. представители московского войска, правда, ими могли снабдить «суздальцев» местные новгородские иконописцы (рис. 4).

Воины на миниатюрах Сильвестровского списка цикла «Жития Бориса и Глеба» закрыты крупными трапециевидными загнутыми щитами, которые можно отнести к павезам значительного размера без желобов. Подобные щиты также находят аналогии среди сохранившихся европейских артефактов. Польский исследователь А. Надольский считает, что тевтонские и мазовецкие рыцари заимствовали щиты, предшествующие классической павезе, на Руси или непосредственно, или через балтийские народы (30). В свете вышеприведенных источников с территории Центральной Европы эту гипотезу можно подвергнуть сомнению.

Речь должна идти, вероятно, об общеевропейском виде щита, охватывающем несколько регионов Центральной и Восточной Европы. В чешских источниках павезы называют литовскими (31)- здесь речь может идти о конкретной партии щитов в определенное время. Высокий прямоугольный щит с желобом в Орденском государстве, в свою очередь, называли «scuttum Pruthenicum» (32).

Этот термин можно объяснить связью, в глазах орденских чиновников, составляющих арсенальные списки, именно с Пруссией, поставляющей ордену продукцию в виде таких щитов и значительный военный контингент, образующий небогатую прослойку воинов, служивших, вероятно, павессариями. Не совсем ясна функция неглубокого желоба. Очевидно, небольшая павеза-тарч (petit pavois) у всадника должна была снабжаться достаточно глубоким желобом, способным вместить плечо воина, прочно фиксируя положение щита. Но у сохранившихся небольших европейских навез желоб часто глубок, но при этом достаточно узок.

Таким образом, можно полагать, что это не основная функция желоба. После практических экспериментов с полномасштабными репликами кавалеристской павезы прояснились некоторые ее возможности. Во время реконструкции конной сшибки на копьях небольшой кавалерийской павезой. По словам одного из оппонентов, во время сшибки при сильном попадании в павезу «копье вырвалось у него из руки с непреодолимой силой», наткнувшись на выступающий из поля щита желоб. Возможно, именно подобный сюжет — когда один воин практически вылетел из седла и, потеряв стремена, откинулся навзничь при попадании своего копья в желоб миндалевидного щита противника, изображен на фрагменте собора в г. Клюни (1115-1125) (рис. 5) (33).

Неглубокий желоб большой пехотной павезы предназначен для быстрой установки в заградительных целях. Вдетое в желоб через Y-образную рукоять древковое оружие, утвержденное в земле, позволяло быстро установить павезу и разворачивать ее при изменении сектора обстрела.

Щит-павеза из австрийского замка Верден (рис. 6.1), инвентарный номер 0137/258, имеет прямоугольную, закругленную по краям форму. Вес около 8-9 кг, он слегка деформирован, нижний правый край его отогнут. Высота щита — 114 см. Наружное покрытие представляет собой выкрашенное в зеленый цвет льняное полотно крупного переплетения, абсолютно аналогичное современной плотной мешковине.

Изнутри щит обклеен тонкой свиной кожей. Ширина желоба сверху — 150 мм. Длина дуги крыльев ниже скругленных углов верхней части павезы — 190 и 200 мм. К краям щит подстесан, поэтому толщина по краям неравномерна: от 14 до 11 мм. Плоский желоб расширяется внизу и имеет слегка трапециевидную в разрезе форму. Толщина центральной части желоба около 15 мм. Длина дуги крыльев павезы внизу, до желоба составляет у левого крыла — 180 мм, правого — 200 мм.

Глубина желоба 6 см, внизу всего лишь 2 см. Наверху желоб образует ступеньку для облегчения прицеливания из арбалета или ручницы. Высота щита — 115 см. Ширина павезы наверху — 48 см, внизу — 53 см. Рукоять классической Y-образной формы выполнена из сыромятной кожи и прибита железными гвоздями. Также щит имеет приспособление для крепления плечевого ремня, состоящее из двух П-образных железных скоб, расположенных в верхней части.

Внешнее покрытие и особенно внутреннее покрытие щита частично утрачено, вследствие чего можно точно установить конструкцию — она выполнена из одного куска дерева. Дерево плотное, слегка красноватого оттенка. Судя по плотности древесины и размеру щита — это дуб, возможно, ольха, из-за красноватого оттенка дерева. Совершенно очевидно, что этот щит — исключительно тяжелое переносное прикрытие для стрелка.

Во многом подобна щиту из Вердена павеза из фондового хранилища ВИМАИВиВС, инвентарный номер 0138/417. Вес щита составляет 9,1 кг. Длина дуги загнутых крыльев в верхней части до желоба — около 200 мм. Длина дуги крыла до желоба в нижней части — примерно 160 мм. Толщина щита везде примерно одинаковая — около 15 мм, кроме боковых стенок желоба, достигающих толщины 20 мм. Желоб вытянутой трапециевидной формы расширяется в нижней части, в разрезе имеет также трапециевидную форму, наверху образуя ступеньку для прицеливания.

Его глубина по всей длине достаточно равномерная — около 30 мм, кроме верхней части желоба, образующей имеется изгиб наружу, имеющий глубину около 70 мм. В этом месте желоб достигает толщины 45 мм. В верхней части желоба на расстоянии 32 мм от края прикреплена железная скоба, очевидно, для дополнительной фиксации древка, вдеваемого в желоб, при установке щита на земле. Y-образная рукоять, закрепленная железными гвоздями, выполнена из очень толстой кожи (толщина рукояти в нижней части достигает 10 мм) и располагается на высоте 60 см от нижнего края щита.

Этот щит имеет также традиционные П-образные скобки для прикрепления ремней, ширина которых была около 20 мм. На краях щита видны многочисленные кожаные заплаты, наложенные поверх утрат кожаного покрытия, заходящего напуском поверх внешнего, тканевого. Напуск кожи выполнен таким образом, вероятно, для некоторого дополнительного усиления краев щита. Кожа внутреннего покрытия тонкая, свиная. Вследствие повреждения покрытия конструкция этого щита доступна для исследования — он выполнен полностью из одной части дерева. Этот щит также использовался пешим стрелком.

Павеза, инвентарный номер 0138/148, относится к группе щитов из г Констанц (рис. 6.2), судя по изображению темно-зеленого креста на белом фоне и растительного узора. Похожие щиты встречаются в нескольких европейских музейных коллекциях. Этот довольно узкий щит прямоугольной формы с скругленными краями, весом всего 4,5 кг, наиболее приближен к категории среднего размера ручных навез. Высота щита — 106 см. Длина дуги крыла наверху — 175 мм, внизу — 130 мм.

Ширина крыла наверху в загнутом состоянии — 155 мм, внизу — 115 мм. Ширина и глубина желоба наверху — около 93 мм и 50 мм соответственно. Толщина желоба неравномерная, по большей части около 8 мм. К краю желоб немного стесан, до 6 мм. Желоб книзу немного расширяется, его толщина в основании — 10 мм. Максимальная глубина желоба в основании — 60 мм. Ширина желоба внизу — 120 мм, толщина — около 10 мм.

Ручка необычная, Т-образной формы, из сыромятной кожи, возможно, является поздней реконструкцией. Высота ее установки — 26 см от нижнего края щита. Она составлена из кожи, свернутой и сшитой в трубку, и привязана к трем небольшим железным скобкам П-образной формы. Нежесткая конструкция рукояти исключала любые активные манипуляции из рода ударов щитом — это приспособление служило, в первую очередь, прикрытием от стрел. Наружная поверхность павезы до сих пор несет следы от пирамидальных наконечников арбалетных болтов или сулиц, некоторые из них пробили дерево щита насквозь.

Щит полностью аккуратно обклеен снаружи прокрашенным полотном, изнутри — кожей, и установить его конструкцию при внешнем осмотре невозможно. Судя по отсутствию зазоров, можно высказать предположение о том, что она также изготовлена из одного куска дерева, хотя нельзя исключать вероятность того, что такой глубокий, аккуратно скругленный желоб был выполнен отдельно. Этот щит также имеет приспособления для крепления плечевого ремня: одно в виде П-образной скобки, под которую закреплен заклепкой уцелевший фрагмент ремня, и второе — практически замкнутый крючок с каплевидным основанием, удерживаемый четырьмя гвоздиками.

Вследствие своих габаритов и небольшого веса эта павеза является более универсальной и могла использоваться как пешим воином, так и всадником. Как видно из осмотра щитов, они выполнены из одной части дерева, что не всегда характерно для павезы. На просторах Интернета удалось обнаружить и составные конструкции, где желоб был изготовлен отдельно от крыльев павезы, а также составные желоба, выпиленных из частей.

Известна павеза без желоба (94 х 60 см), принадлежавшая английскому королю Эдварду III (ум. в 1377 г), составленная из семи досок с окантовкой по краю (34). Интересно отметить, что на одной из печатей князя Дмитрия Ивановича (Донского) святой воин опирается на щит похожей конфигурации и двойной окантовкой (35) (рис. 2.5).

В заключение можно отметить, что на основании большого количества изобразительных источников, демонстрирующих павезу «миндалевидной» формы и «сердцевидного» щита, можно предположить о долгосрочном существовании на территории литовских землях и древнерусских княжеств модификаций миндалевидного щита, характерного именно для военного снаряжения Древней Руси, и, как следствие — возможно, существовало местное производство подобной защитной принадлежности.

1.Бранденбург Н.Е. Исторический каталог Санкт-Петербургского Артиллерийского музея. Ч. I. (ХѴ-ХѴІІ). СПб., 1877. С. 177, 179.
2.Винклер фон П.П. Оружие. Руководство к истории, описанию и изображению ручного оружия с древнейших времен до начала XIX века. М.: Типография И. А. Ефрона, 1992. 422 с. С. 279-283.
3.Арциховский А.В. Русское оружие Х-ХШ вв. М.: Издание МГУ, 1946. С. 7, 8, 17.
4.Рабинович М.Г. Из истории русского оружия Х-ХѴ вв. ТИЭ. Повая серия. ТI. М.; Л., 1947, С. 68-73.
5.Кирпичников А.П. Древнерусское оружие. Л.: Паука, 1966-1971. Вып. 1-3 (Переизд.: М.: Альфарет, 2006.). С. 3 3 ^ 0 ; Он же. Военное дело на Руси в ХІІІ-ХѴ вв. Л.: Паука, 1973. С. 43-48.
6.Плавінскі М.А. Узбраенне беларускіх земляу Х-ХІІІ стагоддзяу. Галіяфы, 2013. С. 74-77.
7.Рыбаков Б.А. Ремесло древней Руси. М.: Изд-во АП СССР, 1948. С. 504, 505.
8.Колчин Б. А. Черная металлургия и металлообработка в Древней Руси (Домонгольский период). М.: Изд-во Академии наук СССР, 1953. С. 149, 150.
9.Nowakowski А. Arms and Armour in the Medieval Teutonic Order’s State in Prussia // Studies on the history of ancient and medieval art of warfare. Vol. II. Oficyna Naukowa MS LODZ, 1994.
10.Kohlmorgen J. Der mittelalterliche Reiterschild. Historische Entwicklung von 957 bis 1350 und Anleitung zum Bau eines kampftauglichen Schildes. Karfunkel Verlag, 2002. 192 s.
11.Рабинович М.Г. Из истории русского оружия Х-ХѴ вв. С. 70.
12. Кирпичников А.П. Военное дело на Руси в ХІІІ-ХѴ вв. С. 16.
13. Там же. С. 46, 47.
14. Там же. С. 46.
15. Кирпичников А.П. Археология СССР / Древнерусское оружие: свод археологических источников: в 3 т. Л., 1971. Вып. 3. Е1-36. Доспех, комплекс боевых средств Х-ХШ вв. С. 36. Рис. 30.
16. М.А. Плавінскі. Узбраенне беларускіх землеу Х-ХШ стагоддзяу. С. 36.
17.Кирпичников А.П. Военное дело на Руси в ХШ-ХѴ вв. С. 47.
18.Колесницкий П.Ф. Феодальное государство (ѴІ-ХѴ вв.) М.: Просвещение, 1967. С. 89.
19.Henry Skodell, Waldsachsen. Schutzausrustung des 11. Jahrhunderts in Mitteleuropa. Version 05/2008. http://www.reenactment.de/reenactment_start/reenactment_startseite/ diverses/kitguide/kitguide.html. Pnc.W 2.
20.Там же. Рис. РЗ.
21.Там же. Рис. Е2.
22.Там же. Рис. (14) Sogenannte «Temple Рух» (Monstranz). Teil eines Reliquiars. Ca. 1140-1150. Heute Glasgow Museums and Art Galleries, Burrell Collection.
23.Там же. Рис. WЗ.
24.Белецкий С.В. Введение в русскую допетровскую сфрагистику / Исследования и музеефикация древностей северо-запада. Вып. 4. СПб.: Петербургкомстат, 2001. С. 89,107, 109. Рис. 56.
25.Там же. С. 101. Рис. 51.8.
26.Кирпичников А.П. Военное дело на Руси в ХШ-ХѴ вв. С. 44. Рис. 16.6.
27.Белецкий С.В. Введение в русскую допетровскую сфрагистику. С. 101, 102. Рис. 52.1.
28. Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в ХІІІ-ХѴ вв. С. 43. Табл. «Формы щитов в лицевых произведениях ХІІ-ХѴ вв.».
29. Э.С. Смирнова. Культура Древней Руси / Под ред. Д.С. Лихачева. Л.: Просвещение, 1967. С. 135, 136.
30.Кирпичников А.П. Военное дело на Руси в ХІІІ-ХѴ вв. С. 47.
31. Там же.
32.Nowakowski А. Arms and Armour in the Medieval Teutonic Order’s State in Prussia. P 130.
33.Henry Skodell, Waldsachsen. Schutzausrustung des 11. Jahrhunderts in Mitteleuropa. Version 05/2008. http://www.reenactment.de/reenactment_start/reenactment_startseite/ diverses/kitguide/kitguide.html. Рис. F.
34. Kohlmorgen J. Der mittelalterliche Reiterschild. S. 118, 119.
35.Белецкий С.В. Введение в русскую допетровскую сфрагистику С. 81. Рис. 35.7.