Изделия шелкоткацких мастерских Византии в Древней Руси (шелковые ткани, узорчатые и гладкие, а также шелковые золототканые ленты) относятся к числу находок, сравнительно часто встречаемых в курганных погребениях, княжеских гробницах, культурных слоях древних поселений, в составе кладов.
В настоящее время по далеко не полным данным на территории древней Руси известно более 200 археологических памятников, при раскопках которых обнаружены остатки шелкового текстиля.
Такое количество памятников с находками шелка, учитывая плохую сохраняемость этого материала в земле, может служить, серьезным аргументом, доказывающим широкое распространение изделии из шелка среди населения средневековой Руси.
Сохранившиеся образцы, несомненно, составляют лишь небольшую часть того множества шелковых тканей, которые обращались на русском рынке. Однако, несмотря на массовый характер этого материала, он не привлек пристального внимания исследователей и остался до сих пор мало изученным.
В эпоху раннего средневековья крупнейшими центрами шелководства и шелкоткачества, как известно, являлись страны Ближнего и Среднего Востока и Средиземноморья, где в силу климатических условий возможным было разведение тутового шелкопряда.
Продукция этих стран в виде различных сортов шелковых тканей, предметов шелковой одежды, шелковой и золотной пряжи для шитья узоров на тканях и коже находила большой сбыт за их пределами, в европейских и азиатских государствах. Представляя большую ценность, шелковый текстиль являлся одним из важнейших объектов международной торговли. Во внешнеэкономических связях Руси он также играл значительную роль; этот факт, неоднократно отмеченный в исторической литературе, является общепризнанным.
Согласно письменным источникам, в обращении были шелковые материи различных сортов — «паволоки», «оксамиты», «фофудьи», «оловиры Грецкие».
За исключением оловира — шелка пурпурного цвета, смысл этих терминов, к сожалению, летописными сведениями не раскрыт, и до сих пор не ясно реальное значение этих наименований.
Так, например, В. Клейн, крупнейший специалист в области древнего текстиля, полагал, что «паволока», упоминаемая на страницах летописей с начала X в., является общим термином для всех видов иноземных шелковых тканей.
По мнению же В.Ф. Ржиги, название «паволока» относится лишь к одной категории материй — полихромным с мелким узором, которая была, якобы, наиболее распространена в домонгольской Руси.
Объяснение термина «аксамит», одного из самых дорогих и изысканных шелков XII в., тоже встречает затруднение как в отношении самого наименования, так и его смыслового значения.
В словарях древнерусского языка термин «аксамит» расшифровывается как ворсистая, подобно бархату, плотная шелковая ткань, затканная золотом и серебром. Исходя из такого толкования, а также по аналогии с аксамитами XV—XVII вв., эту материю обычно относят к парчовым тканям, имевшим в переплетении золотные нити.
И.И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка, т. 1. М., 1958;
Л. Преображенский. Этимологический словарь русского языка, вып. 1. М., 1910;
В. Даль. Толковый словарь, т. 1. М., 1955;
М. Фасмер. Этимологический словарь русского языка, т. 1. М., 1964; Словарь русского языка XI—XVII вв.. вып. 1. М., 1975.
В. Клейн. Иноземные ткани, бытовавшие в России до XVIII в., и их терминология. Сборник Оружейной палаты. М., 1925.
Однако В. Клейн полагал, что аксамиты XII в. являлись, видимо, беззолотными и что их нельзя отождествлять с аксамитами «со златом» более позднего времени, производство которых началось (в Италии) только в XV в..
По данным письменных источников, скудным и отрывочным для рассматриваемого времени, конечно, не может быть разрешен вопрос, из каких сортов шелка складывался русский импорт.
Только изучение вещественных памятников, накопившихся в результате археологических работ, может дать конкретное представление о бытовавших в X—XIII вв. иноземных материях.
Значительный интерес в этом отношении представляет коллекция археологических тканей Государственного Исторического музея, которая содержит 153 фрагмента разнообразных шелковых изделий из 45 различных пунктов.
В составе коллекции находятся ткани из гробницы Андрея Боголюбского во Владимире, из разрушенной гробницы церкви Иоанна Богослова в Смоленске, куски шелка 12 сортов из клада, обнаруженного в 1903 г. при земляных работах в Киеве (в усадьбе Михайловского монастыря), и небольшие обрывки шелка из клада Старой Рязани.
Подавляющее же большинство находок, что следует особенно подчеркнуть, происходит из курганных захоронении сельского и рядового городского населения.
Этот примечательный факт опровергает укоренившийся в исторической литературе взгляд, что в эпоху раннего средневековья шелк относятся к товарам редкого потребления, распространенным исключительно среди социальной верхушки древней Руси.
Необходимо, правда, отметить, что, судя по нашему материалу, среди крестьян сшитая целиком из шелка одежда не была распространена.
Этот дорогой материал широко использовался сельским населением, видимо, только в качестве отделки праздничного костюма из шерстяной или льняной материи.
Например, узкими полосами шелка украшался женский головной убор, обшивался ворот платья и обшлага рукавов. Нередко цветные полоски шелка покрывались золотной вышивкой.
Несмотря на то что коллекция Исторического музея количественно невелика, она включает образцы шелка, найденные на обширной территории, и может поэтому характеризовать ассортимент тканей, распространенных на Руси в домонгольское время.
Большинство сортов шелка нашего собрания представляет одноцветную безузорную ткань.
Так, из 80 образцов только на 18 полихромных материях прослежен вытканный узор, остальные 62 экз. являются однотонными тканями без рисунка различных переплетении, плотности и цветов. Если по орнаменту трудно бывает выяснить происхождение отдельных видов шелкового текстиля, так как рисунки византийских и восточных материй близки между собой, то различия в строении тканей, а также характер и качество используемой пряжи разрешают в ряде случаев определить, из каких центров шелкоткачества поступали те или пные сорта шелковых изделий на русский рынок.
Археологические ткани Исторического музея, исходя из характера строения тканей и качества пряжи, могут быть разделены на четыре группы.
В настоящей статье рассматривается ТОЛЬКО ОДНА, самая многочисленная, из выделенных нами групп импортного шелка, которая включает 42 образца: 32 — однотонные безузорные ткани и 10 фрагментов полихромной материи с вытканным рисунком 5. Эти ткани, обнаруженные в курганных захоронениях, по погребальному обряду и инвентарю, сопутствующему им, датируются следующим образом, один образец из Тимеревского могильника X в.; пять фрагментов из Черниговских курганов, из деревень Давыдково и Волочок — XI в. и 29 обрывков шелка из курганов Владимирской, Ивановской, Московской, Новгородской и Рязанской областей — концом XI — началом XIII в.
Остальные семь тканей, входящие в состав Михайловского клада, укладываются в эти же хронологические рамки.
Ткани данной группы относятся к так называемым двойным или двух- личным материям саржевого переплетения. Характерной особенностью их является наличие двух основ, из которых одна — внутренняя (или подкладная) не участвует в переплетении и свободно лежит между двумя утками.
Вторая основа — связующая (пли коренная) создает структуру ткани, переплетаясь как с лицевым, так и с изнаночным утком, причем каждый из утков имеет свое переплетение. Обычным переплетением лицевой поверхности этих тканей является уточная саржа, при котором уток покрывает две нити связующей основы и проходит под третьей. В следующем ряду делается сдвиг на одну нить, т. е, первая из двух покрытых нитей основы лежит теперь сверху утка, две следующие нити идут снизу утка. При таком переплетении на лицевой стороне тканей получается диагональный рисунок, имеющий преимущественно наклон снизу — слева — вверх — направо. На изнанке второй уток переплетается со связующей основой чаще всего мелкоузорчатым переплетением, производным от саржи.
Назначение внутренней основы, которая лежит между двумя нитями основы связующей, состояла в том, чтобы уплотнить ткань, сделать ее более тяжелой, эластичной и прочной. Она имела, кроме того, большое значение при выработке узорных тканей, делая возможным выполнять рисунки разного цвета на одном фоне, скрывая неработающие утки.
Нити внутренней основы узорных тканей иногда бывают несколько толще и темнее по цвету нитей основы связующей. У безузорных же гладких тканей связующая и внутренняя основы всегда одинакового цвета и толщины. У семи тканей нашей коллекции внутренняя основа состоит не из одной, а из двух рядом лежащих нитей (рис. 1).
Необходимо подчеркнуть, что у всех двухсторонних тканей музейного собрания основные нити тонкие и сильно крученые, уточные же толстые и некрученые; на лицевой поверхности ткани они лежат плотно и мягко, полностью покрывая внутреннюю основу.
Другой отличительной чертой этой группы тканей сложного саржевого переплетения является преобладание нитей утка над нитями основы.
Структурный анализ тканей произведен старшим научным сотрудником Института художественной промышленности Н.Т. Климовой, за что приношу ей глубокую благодарность. Если на лицевой стороне материи, как это прослеживается у тканей данной группы, преобладают перекрытия нитью утка, то саржа называется уточной, если перекрытия основы — основной.
Н.Т. Климова. Технология шелковых тканей из коллекции Государственного Исторического музея. Сб. «История и культура Восточной Европы по археологическим данным». М., 1971, стр. 242.
Так, количество нитей на квадратный сантиметр по основе колеблется от 20 до 70, а по утку — от 36 до 120. Причем чаще всего ткани пмеют плотность 24—36X60 — 80 нитей на 1 смг, т. е. во всех случаях плотность ткани идет за счет нитей утка. Такое большое количество густо расположенных уточных нитей придавало тканям гладкую, блестящую поверхность.
Многие из безузорных тканей, утративших от длительного пребывания в земле свой цвет, первоначально имели красный тон различных оттенков.
Они были окрашены широко распространенными в Средиземноморье и на Востоке растительными красками — мареной и сафлором.
Марена, содержащая в корнях красящее вещество, является красителем большой прочности. В зависимости от протравы она окрашивает пряжу в чисто-красный, оранжево-красный и коричневато-красный цвета. Легче было красить шелк в розовато-вишневые тона сафлором (его лепестками), который не требовал предварительной протравы пряжи или готовой ткани. Сафлор ценился за яркость и чистоту цвета, хотя и давал окраску непрочную. На двух-трех образцах прослежены следы окраски червецом. Эту ценную дорогостоящую краску добывали из насекомых типа «армянской кошенили», обитающих на некоторых растениях Араратской равнины, в частности на ветвях красного дуба.
При помощи червеца, в зависимости от протравы, получали малиновый и глубокий коричневато-вишневый тон. Встречаются в нашей коллекции также материи синие, покрашенные красителем индигоносных растений, отличающимся высокой прочностью.
Из курганов близ деревень Тимерево, Кубаево, Никульское, Тушино. Россава и из Михайловского клада.
Е.Ф. Федорович. Методы исследования окраски археологических и этнографических тканей в приложении к текстильным изделиям Средней Азин прошлых эпох. Канд. дис. Архив Института истории естествознания и техники АН СССР. Ташкент, 1966, стр. 13, 15, 16, 47, 50, 66, 70, 73, табл. I и II.
По-видимому, окраска одноцветных тканей следовала после тканья, при выработке же многоцветных материй пряжу до переноса на ткацкий стан предварительно красили.
Полихромные ткани нашей коллекции, за исключением одного фрагмента из кургана близ дер. Антоново Ивановской обл., являются узорными. Для них характерна одинаковая система переплетения фона и рисунка, и орнамент на тканях образован исключительно за счет применения для основы и утков пряжи различных цветов. Пять образцов материй имеют две основы из красной пряжи и два утка — фоновый красный и узорный синий.
Среди них значительный интерес представляют остатки двух шелковых материй с синим узором в виде больших кругов с перлами, расположенными на темно-красном фоне. Обе ткани датируются одним и тем же временем (концом XII — началом XIII в.) и найдены в одном и том же районе. Одна происходит из Михайловского клада 1903 г., другая — из женского погребения близ дер. Россава Киевской обл. (рис. 2). Шелковая материя точно такого же рисунка обнаружена также в тайнике Десятинной церкви в Киеве, разгромленной татарами в 1237 г.
В Троицкой курганной группе в Чернигове и в упомянутом выше погребении близ дер. Россавы найдены три ткани, которые сработаны двумя основами и тремя цветными утками — фоновым и двумя узорными. На черниговской ткани, рисунок которой полностью по удалось раскрыть из-за небольшого размера сохранившегося фрагмента, три утка (два красных и один зеленый) работали попеременно, образуя узор разного цвета в одном раппорте.
На шелковых же материях из Россавы узоры образованы утками золотистого, зеленого и красного цветов, иду¬щими не по всей ширине ткани, а введенными лишь на ограниченных участках, необходимых для создания рисунка. На одной из них орна¬мент расположен полосами: на лице он состоял из красных и зеленых эллипсоидных фигур, на изнанке — из соединенных вершинами красных и зеленых треугольников.
Великолепна ткань из гробницы Андрея Боголюбского во Владимире с узором в виде гладких полос разной ширины со сгруппированными по четыре розетками, хорошо известная по многочисленным публикациям (рис. 3).
Она имеет две основы коричневато-красного тона и четыре утка красного, зеленого, охристого и коричневого цветов. Постоянно в переплетении участвовали два утка, а в местах узора из розеток три — красный, охристый и зеленый. Коричневый же уток все время оставался на изнанке и создавал широкие полосы, которые перемежались с узкими. В результате своеобразной смены цветных утков ширина полос, их ритм и цвет неодинаковы на лице и на изнанке.
К описанной выше группе импортного шелка могут быть отнесены двусторонние ткани конца XI — начала XIII в., предоставленные нам для определения из фондов музеев Московского университета, Истории и реконструкции Москвы и Владимиро-Суздальского музея-заповедника. Две безузорные ткани и три с вытканным орнаментом найдены в окрестностях Москвы и курганах близ деревень Беседы, Одинцово, Чертаново IV и в курганном могильнике на р. Мжаре близ Суздаля. Подобная же ткань найдена также в одном из курганов Гнездовского могильника XI в.; она являлась подкладкой шерстяного пояса. В той же технике выполнена шелковая узорная ткань из Владимира-Волынского в собрании Государственного Эрмитажа и безузорный шёлк из погребения близ деревни Лисно Витебской области. Окончание следует…
М.В. Фехнер
